Многое в те годы подчинялось негласным законам. Все делалось «На ура!!!». Строили Магнитку и БАМ, другие стройки века. Брали обязательства - «пятилетку за три года». Даже выпускали токарные станки «ДиП» («Догоним и перегоним», разумеется Америку). И гнали. Мелькали сводки о выплавленной стали, выработанной электроэнергии.

Общеизвестно, что часть электроэнергии, выработанной АЭС, используется на нужды самой станции. Где-то более 60% электроэнергии идет потребителям, а около 40% - на собственные нужды станции. Чтобы выдать электроэнергии свыше нормы, и, возможно, получить к праздникам золотую звезду Героя Соцтруда, необходимо сэкономить на нуждах станции. Но конструкторы предусмотрели шестикратное блокирование неправильных действий. Автоматика не дает возможности оператору АЭС вмешиваться в этот процесс. И человек автоматику отключает на свой страх и риск, нарушая все инструкции по эксплуатации. Летчики знают, что инструкции написаны кровью. Дорого обошлась государству, всему земному шару, эта ошибка. Хотя такие эксперименты проводились и ранее, но все обходилось. 26 апреля 1986 года - не обошлось.

Началась, опять же, ударная работа по ликвидации последствий этой ошибки. От правительства СССР информация об аварии поступила гражданам слишком поздно. Даже Первомайская демонстрации были проведены по плану. А вот иностранцы открыто, а высокопоставленные чиновники в тайне, выводили свои семьи «из-под удара», Жители покидали Киев. Целую неделю не было информации о катастрофе! Если население приняло бы в первые день после заражения территории радиоактивным изотопом йода таблетки (обычный йодид калия, йод-актив, йодомарин и т.п.) люди избежали бы болезни щитовидной железы сегодня. Смысл приема заключается в том, чтобы в организме не было недостатка йода, который иначе может быть восполнен радиоактивным изотопом йода. Период полураспада йода-131 - восемь дней. Т.е. через две недели его прием пользы уже не принесет. Время было упущено.

В Чернобыльскую зону бросили тысячами неподготовленных к подобным работам воинов запаса, или как сегодня их называют «партизан». Трактористов сажали за манипуляторы машин ИМР-2 и им приходилось учиться на месте аварии, в условиях радиоактивного облучения.

Разные задачи выполняли офицеры на ЧАЭС. Подполковник в отставке Смирнов Владимир Валентинович находился на должности военного коменданта Чернобыльской зоны. В,его задачу входило поддержание порядка на вверенной территории в 30-ти км. зоне. Все контрольно-пропускные пункты, весь периметр зоны, который периодически объезжали и восстанавливали колючую проволоку - мародеры вывозили за пределы зоны золото, хрусталь, иконы, мебель. Это было единственное подразделение, которое было вооружено оружием с боевыми патронами, они имели право открывать огонь на поражение. В его подчинении была и военная гауптвахта, куда доставляли как военных, так и гражданских. Основным нарушением было пьянство. А выявить пьяных среди партизан было очень трудно - от радиации у всех блестят глаза и расширены зрачки, а запах не распространяется, так как все носили марлевые повязки «Лепесток - 200». Водку в зону контрабандно пытались завозить не ящиками, а фурами. Если бутылка водки вне зоны стоила 8 - 10 руб., то в зоне все 30 и выше. Некоторые помнят обычные железные мусорные контейнеры в районе КПП, доверху набитые битыми бутылками. На КПП стояли посты милиции, военной комендатуры и оперативной группы гражданской обороны. Некоторые находили алкоголь в холодильниках брошенных квартир - к предстоящему Первомаю народ успел подготовиться. Перед въездом в зону висел плакат «Зона трезвости». Но умудрялись проносить. Некоторые после задержания за пьянство теряли в заработной плате, снимались по месту жительства с льготной очереди на квартиру, машину. Были случаи привлечения к уголовной ответственности за дезертирство из зоны.

Зато в изобилии было пепси колы, кока колы и т.д, боржомом чистили зубы и умывались. Не было проблем и в питании, был бы только аппетит.

Подполковник в отставке Зданович Николай Андреевич в то время служил в ремонтном батальоне. Его задачей было восстановление неисправной техники. Под его началом служили «партизаны» с Донецка, классные слесари и сварщики, токари и фрезеровщики. Они мощи многое изготовить, отремонтировать. Но - и тогда запчастей не хватало. В зону выезжали на двух машинах. Вначале ехали на «чистой», затем, в определенном населенном пункте, пересаживались в «грязную» и посещали могильник, куда стаскивали неисправную, страшно фонящую технику, побывавшую возле реактора. Снимали двигатели, запчасти и обратно. Дозу писали не фактически полученную, а рекомендованную. И не более того. По нарядам было все в пределах возможного.

Полковники в отставке Лопушинский Чеслав Иванович и Блинов Виктор Иванович, подполковники в отставке Никонов Владимир Иванович и Дроздов Анатолий Николаевич - авиаторы. Они руководили полетами всех улетающих и прилетающих бортов на вертолетной площадке «Кубок» в 8 км от Припяти. Одни вертолеты летели с Жулян со специалистами на борту, другие сбрасывали свой груз на реактор. Небо кишело от обилия авиационной техники, и ею нужно было управлять.

Строитель, подполковник в отставке Дреев Александр Иванович, инженер подполковник, в отставке Калачев Николай Александрович и лейтенант в отставке Никитин Ю.Н. хоронили в земле металлоконструкции, выброшенные элементы станции, заваривали сотни гаражей в Припяти, чтобы в них не могли попасть мародеры. Инвалиды первой группы Калачев Николай Александрович и Никитин Юрий Николаевич получили дозу сполна. Та командировка тяжело отразилась на их здоровье. Никитин дважды побывал в Чернобыле и раз в Афганистане.

Накануне дня ликвидатора, ветераны встретились и вспомнили о былом. Обсудили они и проекты памятников, предложенных градостроительным советом и их коллегой, Калачевым H.A. Высказались, что проект Калачева им ближе.

- Почему нам кто-то должен навязывать то, что ему нужно? Этот памятник нужен прежде всего нам, и если он нам нравится, то понравился бы и тем, кого уже нет среди нас. Нам определять каким он должен быть. - обсуждение было эмоциональным.

Собравшиеся почтили намять ушедших из жизни минутой молчания, чтобы 14 декабря встретиться вновь и возложить цветы к месту будущего памятника.

■ Ильдар БЕКБУЛАТОВ