Недавно отметил свой 79-й день рождения и стал прибли­жаться к юбилейной дате (восьмидесятилетию) Анатолий Нико­лаевич Литовченко, "певец кипя­ченой и явный враг воды сырой", как он сам себя иронически, воспользовавшись рифмой Мая­ковского, называет. Хотя его друзья отлично знают, что это не так. Более того, за любовь Ли­товченко к речке и рыбалке на­градили его прозвищем "Водя­ной".

Анатолий Литовченко - человек с ак­тивной гражданской позицией, напи­савший слова гимна нашего города, член общественной организации"Честь имею", автор нескольких, в том числе "самиздатовских",сборников поэзии.

Анатолий Николаевич прочно сроднился с нашим городом, хотя сам родился в Поволжье. Многое повидал на своем веку. Отсчет поэтиче­ской карьеры он ведет с 1949 года, когда его стихотворение выбрали в школьную стенгазе­ту, посвященную четвертьвековому траурному юбилею со дня смерти В.И.Ленина. Последняя строчка стиха примечательная, поэтому и за­помнилась автору: "И Сталину великому - ура!".

Довелось ему повстречаться с разными из­вестными людьми,среди которых легендарный глава Конармии Семен Михайлович Буденный и король Афганистана Захиршах. В Ахтырк уже уроженца приволжского села Кочумбетово привела любовь к авиации.

Анатолий Литовченко:

- Я на самолете с детства, вернее, со школь­ной скамьи. Там у нас была наглядная агитация: отличники летели в самолете, хорошисты - в танке, троечники - в тракторе, а отстающие - на черепахе. Так вот, я обычно летал на аэропла­не. Хотя, бывало, и по 5 двоек за раз получал.

Неудивительно, что, еще не окончив 9-й класс, я собрался поступать на авиатора. Но отец был категорически против, потому что он на войне обслуживал самолеты, поэтому не по­наслышке знал, как они падают и разбиваются.Однако переубедить меня не смог. Тогда, взяв у меня заявление, он согласился отправить его по адресу военного училища.

В итоге, в начале 10 класса, получил я назад свое письмо от папы. Никуда он его не отправ­лял, просто надоело ему со мной спорить, вот и пошел он другим путем. Пришлось оканчивать последний выпускной класс. В военкомате я записался в Кировобадское летное училище. Однако на медкомиссии в Саратове я в числе многих других был отчислен. Оказалось, что же­лающих попасть"в летчики" больше, чем доста­точно.

Но руки не опустил. По совету родни я пошел в Вольское училище - ведь учиться-то надо бы­ло там всего ничего. Два года и готовый летчик-лейтенант. Тем более, рядом с домом. Но только мне, "деревне",было невдомек, что теперь я буду не пилотом, а техником, да и образование после2 лет получу обычное среднее.

Получив лейтенантские погоны, я попал в ту половину по списку,которая была направлена в Германию. Другие мои однокашники попали в Китай.После 9 лет в Германии я имел право выбора гарнизона. Выбирали с семьей, куда лучше. Захотелось на хлебосольную Украину. Однако, из-за того, что я в последний день уму­дрился поругаться в очень резкой форме с на­чальником политотдела, оказался на три с по­ловиной года в Средней Азии.

Жара невыносимая, казалось, все, тут и бу­дет конец моего пути. Однако из-за того, что я был общественник, зампредседателя охотколлектива,я попал в список "благонадежных". Как член партии и партбюро вел политзанятия. Потом стал "главным охотником". Из-за хоро­шего почерка вскоре стал зампредседателя парткома полка. Со всеми заданиями, включая подписку, я справлялся. И вот благодаря секре­тарю парткома я вновь оказался за границей.

Теперь в Афганистане. Пробыл там год. Слу­жил советским военным специалистом. Ходил в гражданке, которую получил взамен формы. Костюмы,в принципе, были у всех одинаковые, солидные, дорогие. Выдавали их на складах10-го Управления МО СССР. Для того, чтобы "расширить" свой бюджет,взял с собой за ру­беж три бутылки одеколона "Мака", которые,оказывается, пользовались огромной популяр­ностью у местного населения.

Вернувшись в Термез, узнал о предстоящей спецкомандировке. И на следующий год ока­зался в Алжире. Кстати, "Мак" и в Алжире тоже прекрасно пошел.

Дети остались в Союзе, а мы с женой отпра­вились в Африку.Пробыли там два с половиной года. Так как командировка длилась более го­да, из списков Термезкой части я выбыл, и имел первоочередное право выбора нового места службы.

Прибыл в Москву, захотел в Прикарпатский округ - тянуло меня на Украину, это точно. Но мне обязаны были предоставить должность с возможностью для роста. А такой все никак не могли подыскать. .Звание старшего лейтенанта мне уже пора было менять на капитанское, од­нако только на вертолетах была вакансия. А "вертушки" ведь ни в какое сравнение с само­летами не идут.

Тогда в Одесский округ решили. Но в послед­ний момент меня добрые люди отговорили. Аэродромы, оказывается, там рядом с водой, веч­но грязные, проблемные. Куда ехать - должностей вакантных нигде нет! Караул!

Предложили мне выписать предписание без указания должности.Приезжаю в Киев в отдел кадров, рапортую наобум: "Техник авиационно­го звена старший лейтенант Литовченко при­был для дальнейшего прохождения в Ваше рас­поряжение...". А мне: "А откуда в Москве знают, что у нас появилась такая должность?"

Направили меня под Пирятин - в Великую Кручу. Там был истребительно-бомбардировочный полк. На вооружении "Миг-17",подчинялся только Киеву. Там планировалась реорганиза­ция, должно было появиться 6 эскадрилий.

Действительно, скоро перешли на Л-29. Я стал там техником звена, отвечал за 4 самоле­та. А потом занял должность зам инженера эс­кадрильи по авиационной службе и нес ответ­ственность за 12 самолетов.

В Великой Круче я пробыл до 1976-го. Там получил звание капитана, майора, и там же по­лучил, кстати, и свое первое взыскание.

Мне нужно было жилье, и я попросил в пре­делах Харьковского летного училища (Ахтырка, Купянск, Великая Круча, Чугуев), чтобы меня нуда-то откомандировали. Главное, чтоб дали квартиру.

Мне предложили с начала поехать на учебу с последующей командировкой в Ахтырку. Я изу­чал Л-39. Был самым первым из инженерного состава Харьковского училища, кто освоил этот вид самолетов. Потом послали изучать верто­лет Ми-8. И только потом я был направлен в Ах­тырку. Вот такой непростой путь у меня был, прежде чем я укоренился на берегах Ворсклы.

С 1976 года Ахтырка - мой родной город. Здесь на ахтырском аэродроме я принял пер­вых 6 самолетов Л-39 из Чернигова. Такая вот маленькая крупинка истории. К сожалению, многое мы бездумно разрушили. Но сетовать и причитать не годится. Каждый должен делать то, что в его силах. Трудится на благо общества и своего города. Только в таком случае будешь чувствовать, что жизнь проходит не напрасно.

Записал Андрей Михеев