На президентских выборах 31 марта ахтырчане продемонстрировали высокую явку.
На некоторых маленьких участках с подсчетом справились еще до полуночи. Но из-за того, что платят посуточно, каждому хотелось захватить хоть одну минуту следующего дня и полагающуюся оплату за лишние сутки. Почему бы не предусмотреть этот нюанс на законодательном уровне?
Труд работников комиссий заслуживает достойной оплаты. Своей экономией государство только подталкивает членов избиркомов на скользкую дорожку мелочного мухлежа. Расчет на то, что недостающую финансовую мотивацию обеспечивают партии, оправдывается далеко не всегда. Поэтому люди и хитрят.
Формируя участковые избирательные комиссии, местные политики гарантировали оплату, устами работников штабов. Но опытные штабисты сразу предупреждали при найме: оплату, конечно, обещают, но если не дадут, на меня не обижайтесь.
Что тут скажешь? Таковы реалии сегодняшней украинской политической жизни. Победители обычно выполняют финансовые обещания. Впрочем, далеко не все, не всегда и уж точно не в полном объеме. Проигравшие же кандидаты, как правило, сразу забывают о долгах.
Кто мог предположить, что в 2019-м все топ-политики одновременно сядут в лужу? Отметим, что тревожные сигналы проявлялись еще до плебисцита.
Целая когорта политиков внезапно отказалась от финансовых обязательств перед членами избиркомов. Поступила относительно честно, так сказать. Не секрет, что активисты часто придерживаются иных политвзглядов, чем те, за которые пропагандируют. Или же вообще аполитичны. Поэтому ротация между штабами разных цветов для них обычное дело. Некоторые даже умудряются работать агитаторами одновременно у нескольких кандидатов. Пройдя в члены комиссий по спискам финансово-несостоятельной партии, они получат вполовину меньше от своих коллег, которые с выбором угадали.
Поэтому часть из «неудачников» попыталась увильнуть от выполнения возложенных функций в избиркомах. У кого-то получилось, кто-то уступил уговорам штабистов и остался в составе, рассчитывая только на зарплату от государства. Кстати, не всем их «везучим» коллегам повезло одинаково. Некоторые остались без оплаты постфактум.
После тяжелого первого тура, вести подсчет голосов во втором не все согласятся. Так что оплатить лишний день людям из казны государства - вполне разумный ход. Тем более, что по факту для бюджета изменения не стоят ни копейки. Ведь раньше 24.00 никто документы не сдает. Члены комиссий на низком старте ждут времени, чтобы чуть перевалило за полночь.
Правда, казусы случаются. Сей раз в окружную комиссию по 162-му избирательному округу один хитрый участок привез протокол со временем 00 часов 00 минут. Хотели сдаться первыми, но в итоге пришлось корректировать время. Не хватило им минутки для полного счастья.
Еще один плюс введения обязательной оплаты за послевыборный день - ускорится подсчет, люди быстрее освободятся, а страна чуть раньше узнает победителей голосования.
Одна из характерных примет голосования в сельской местности - всегда в лидерах тот политик, чью кандидатуру поддерживает руководитель ведущего сельскохозяйственного предприятия. Ахтырский район не стал исключением. Из типичных ошибок, встречающихся в протоколе, на первом месте несовпадение заявленных копий и их действительное количество. Выявить нарушение можно, заглянув в протоколы наблюдателей. Им все достается по остаточному принципу. В окружной видел протокол №27, в то время, как рядом в графе указано, что у данного протокола всего 20 копий.
Упустили ответственные лица, обучая глав комиссий, и нюанс с адресом. Из-за отсутствия индекса и других стандартных ведомостей, окружная комиссия вынуждена была раз за разом терять время на достижение кворума.
В зале работали наблюдатели, которые строго следили за голосованием и прочими деталями. В итоге некоторых особо ретивых даже грозили удалить из помещения. В частности, по мнению отдельных работников ОИК, наблюдатели и пресса не должны покидать отведенной им зоны. А тем более выходить в смежные помещения, подходить к столам, где находятся протоколы или сидят работники комиссии.
В законе указано: наблюдатель не должен мешать работе комиссии. В Ахтырке продлили логическую цепочку. Вплоть до того, что некоторым членам комиссии мешал сам запах наблюдателей. А фотографировать и снимать видео можно, не покидая отведенных мест для сидения.
Если вдуматься, главная задача наблюдателей, как и членов комиссии, обеспечить максимальное доверие общества к результатам выборов. А пытаться наносить друг другу максимальный урон из принципа - это не совсем по-партнерски. Один из наблюдателей вспоминал время, когда члены окружной наоборот стремились и чаем попоить, и угостить, и словом поддержать. Правда, было это давненько, в 2004 году. В 2019-м если кто-то по-дружески вас попотчует кофе, всегда найдется в комиссии и тот, кто данное нарушение заметит, укажет и запретит. Мол, нечего покидать зал без разрешения, да еще шататься по соседним комнатам.
«Гости», действительно, время от времени барражировали в поисках свободной розетки, чтобы воткнуть зарядку. К столам заседателей они тоже подходили. Но не как им указывали с целью повредить или украсть бюллетени, а чтобы рассмотреть цифры в протоколах. Когда в комиссию попадает тот, кто делает акцент на быстроте, а не на разборчивости произношения, чуть ли не читая в стиле рэп, специально ускоряясь на цифрах, вряд ли отметишь, ухватишь важную информацию. А нужно еще ее сверить с параллельным подсчетом, не пропустить момент, когда число бюллетеней отстанет от количества голосов за кандидата и т.п.
Впрочем, в зале имелся удлинитель и тройник, где наблюдатели могли подзарядить смартфон, только он всегда был занят. Особенно сначала, когда наблюдателям еле стульев хватало. Когда же ночь 31 марта сменилась первоапрельским утром, не только стулья, но и розетки в удлинителе начали пустовать. К вечеру 1 апреля осталось 2 наблюдателя.
Если уж равняться на букву закона, электроэнергия выделялась только на нужды ОИК. Так что наблюдателям могли и вовсе запретить подзарядку гаджетов. Но по духу - обеспечение прозрачности избирательного процесса куда дороже, чем потраченные киловатты.
Стоит сказать пару слов о помещении самой ОИК. Это бывший банк «Украина», сразу за библиотекой по Киевской. На первом этаже зал огорожен стеклянной стеной и раздвижной решеткой. Там, за стеклом, расположилась комиссия. Представьте, как выглядело это со стороны. С одной стороны, улыбчивые люди, пребывающие в относительном комфорте, с другой - прижатые к решетке измученные лица с коробками, мешками, листами. Каждый, кто проходил через дверь, как будто пересекал границу двух миров.
Но комфорт окружкома только казался таким. Несколько служебных помещений по соседству пребывали в запустении и разрухе. Чтобы пройти в туалет, нужно миновать сквозной вестибюль. Металлопластиковую дверь на проходе ОИК пришлось раз чинить, но 1 апреля она сломалась вновь, в другом месте. Ее подперли камнем, чтоб не вывалилась, и здание не пронизывал сквозняк.
Ну а туалет просто из фильма ужасов. Там не убирали со времен банка «Украина». Бачок ремонтировали сами работники ОИК, и вышло у них не очень. На отвратительное состояние ватерклозета в центризбирком пожаловались прибывавшие сдавать бюллетени. Так что в столице мы «прославились».
Более важная, чем туалетная проблема, это медленный подсчет голосов. Однако, протоколы отправляли перезаполнять не по надуманным причинам. Например, не принимали документ, если в графе напротив кандидата оставалась пустая клеточка - ведь за большинство претендентов голосовало одинаковое количество избирателей. Аж целый 0! Но эту цифру все равно требовалось внести.
Вроде бы мелочная правка. Но ее надо внести примерно 30 раз во все копии протоколов. Люди вносили исправления всюду, где пустовали помещения, включая лестничную клетку и даже вонючий сортир.
Первое время прибывавшие комиссии занимали очередь вживую. Быстро началась толчея, ссоры, упреки к тем, кто заходил с заднего входа. Какое-то время люди толпились только на улице, но потом их запустили в вестибюль. Все зайти не смогли. Выход закупорился. Вероятно, тогда и поднялся вопрос о нумерации очереди. С данной инициативой предложили выступить окружкому, но в ответ услышали, что целиком полагаются на самоорганизацию. Спустя некоторое время, прибывшие с документами измученные люди все-таки рассчитались по порядку.
Дальние районы, осознав скорость приема, отправились восвояси. Кто-то решил сэкономить бензин и остался ночевать в Ахтырке. Последним номерам удалось дождаться своей очереди только к вечеру 1 апреля. Исправленные документы Лебедин обещал предоставить ко 2 числу.
Почему мы оказались в отстающих? Легко обвинять во всем окружком. Основная причина кроется в ошибках при заполнении документов. Причем системных. Видимо, сказался переизбыток неопытных председателей, замов и секретарей участковых комиссий.
Затягивать процесс внесения данных на сайт ЦИК явно не в интересах ОИК. Каждую успешную сдачу члены комиссии искренне встречали аплодисментами. Напряженную атмосферу разряжали юмором. Конечно же, все - и сдающие документы, и принимающие, мечтали побыстрее разойтись по домам, но быстрее работать не выходило. В течении сумасшедших суток дважды случались ЧП. Людям становилось плохо в зале приемки, «за стеклом». И оказалось, что под рукой нет медикаментов. Отпаивали водой, массировали голову пострадавшим, смачивали волосы. Здесь и наблюдатели, и члены комиссии действовали на удивление слаженно и оперативно. «За решеткой», в вестибюле, а также в машинах, люди утрачивали здоровье килограммами, но приходилось ли им оказывать помощь, я не знаю.
Отдельных слов заслуживает председатель окружной комиссии, обаятельная Любовь Панащенко. Она на удивление ровно, мило продержалась весь период, передав заряд позитива не только своим коллегам, но и тем, у кого принимала документы. Нередко можно было увидеть сцену, когда кто-нибудь из членов избиркома, приобнявши, успокаивал после неудачной сдачи очередного посетителя. Еще Панащенко лучше всех озвучивала цифры. Зачитывала последние бюллетени в опустевшем зале абсолютно так же четко, как и первые в переполненном. С улыбкой и оптимизмом. Как будто не было бессонных, нервных суток. Которые к тому же всё никак не заканчивались.
Андрей Михеев
