Прекрасным летчикам и моим друзьям
Владимиру Соромитько и Виктору Володарскому
в день памяти посвящаю 

Каждый, кто посетил хотя бы один раз авиационный праздник, любовался групповым пилотажем самолетов, который, можно сказать, является гвоздем программы, самым ярким, самым запоминающимся событием авиашоу. Невероятной красоты зрелище, совмещающее в одном целом, казалось бы, несовместимое: рев реактивных двигателей, работающих на пределе, с элегантным скольжением самолетов по воздуху, щекочущий нервы зрителей пилотаж на предельно малых высотах с филигранной и очень тяжелой работой летчиков, каждого в отдельности и всей группы вместе. Не зря этот высший пилотаж доверяется только самым лучшим. Но великолепное исполнение его - это лицевая сторона, которую видят зрители.

В память о моих товарищах я хочу рассказать о тонкостях группового полета, чтобы непосвященный читатель не только увидел, но и почувствовал все это как бы изнутри самолета, ощутил своей кожей хоть маленькую толику того, что остается невидимым. Мне кажется,  я имею на это право, так как длительное время участвовал в показательных полетах на различных соревнованиях и авиационных праздниках Советского Союза.

Музыка, цветы, присутствие родных и близких, друзей, многочисленных знакомых, эйфория всеобщего праздника и любимое Ахтырское пиво - это ждет на земле и радует как перспектива ближайшего будущего, после полета. А сейчас - полная собранность. Вся группа - единый механизм. Не должно быть даже малейшего сбоя в четком ритме секунд. Самая малая доля секунды решает все. Внимание, настрой на полет и точность движений нельзя сравнить даже с виртуозностью талантливейшего музыканта. Здесь все гораздо сложнее. Здесь нельзя сфальшивить.

Рассказывая о групповом пилотаже, я хочу отдать дань уважения своим товарищам, которые ушли в небо и не вернулись. Моему однокашнику Владимиру Соромитько и однополчанину Виктору Володарскому. Это были не просто хорошие ребята. Это были влюбленные в свою профессию летчики, прекрасно знающие свое дело. Они не только отлично подчиняли себе крылатые машины, но и утверждали свой высокий профессионализм, занимаясь высшим пилотажем.

Что такое групповой пилотаж четверки самолетов в позиции «ромб»? Мастера высшего пилотажа знают, а другим объясню. Это фигура, составленная четырьмя самолетами, напоминающая геометрическую фигуру ромб. Впереди - ведущий. Слева и справа  - боковые ведомые.  Сзади, с принижением, за ведущим - ведомый самолет, который авиаторы называют -  «хвостовой», а летчика в обиходе - «копченый». Такое дивное название он получил за то, что киль его самолета (вертикальное оперение хвоста) непрерывно цепляет кромку струи двигателя ведущего, то есть, струю от продуктов сгорания топлива.

Но главное в групповом пилотаже - это, прежде всего, четыре прекрасных летчика, четыре мастера одиночного пилотажа. А вместе они показывают высший пилотаж в составе группы. Особую сложность на пилотаж накладывают высокие скорости и невероятная близость соседних самолетов.

«Копченый» -  самый опытный из ведомых летчиков. Его самолет должен стоять так, чтобы струю от двигателя самолета ведущего он мог слегка чувствовать килем своего самолета (чуть-чуть подрагивают педали руля направления в кабине). Выше - нельзя, выкинет из строя спутный след от ведущего с очень большой долей вероятности остановки двигателя. Ниже - тоже нельзя, вывалишься из фигуры, а на предельно малой высоте пилотажа просто некуда деться, внизу - земля. У  этого летчика должно быть чрезвычайно развито глубинное зрение. Это залог того, что он увидит любое изменение позиции не тогда, когда оно уже есть, а тогда, когда есть только тенденция к его возникновению. О таком пилоте говорят: «стоит, как привязанный». Чрезвычайно трудно (порой невозможно) при любом отклонении от занимаемой позиции вернуться затем на свое место.

Владимир Соромитько

Мы с Володей были не просто сослуживцами и однокашниками. В 1966 году вместе поступили в Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков и четыре года, обретая профессию, непрерывно состязались во всем. Кто лучше слетает на самолете, кто покажет лучший результат по физподготовке. Особенно на спецснарядах, которые предназначены для развития вестибулярного аппарата, тренировки умения хорошо переносить перегрузки в полете и контролировать положение самолета в воздухе. На батуте - сальто, прыжки и тренировки в управлении своим телом. Вращение на лоппинге с высокой скоростью и одновременными поворотами на 360 градусов относительно оси собственного тела. На колесе, когда фиксируешь свои руки-ноги «крестом» и вращаешься «на пупе» в полном смысле, так как это центр вращения. Или наши непрерывные состязания - кто лучше в компании товарищей сыграет и споет песни о летчиках и авиации под семиструнную гитару (такая редкость в наши дни).

Получив в 1970 году направление вместе служить в Ахтырке, мы сохранили дух здорового состязания. Увлеклись самолетным спортом и уже в 1971году получили высокое звание «Мастер спорта СССР». Приобретя опыт, постоянно участвовали в показательных полетах по высшему пилотажу на соревнованиях и авиационных праздниках.

Ведущий «ромба» - это летчик, который уже имеет опыт пилотирования  и бокового ведомого, и «копченого». Он знает характер движения каждого самолета и особенности техники пилотирования каждого летчика в четверке. Задача ведущего - создать максимально «комфортные» условия для всех. От него зависит слаженная работа всей группы. Ведущий не имеет права на ошибку.

Володя Соромитько занимал место ведущего по праву. Он был настолько великолепным мастером пилотажа, что я бы поставил его «хвостовым», но у него была другая, не менее ответственная позиция. Володя был не просто сильным летчиком. Это был летчик-ас, который никогда не совершал ошибок.

Володарский Виктор

Все, кто связал свою жизнь с авиацией и хотя бы один раз с ним встречался, помнят этого энергичного парня. Ему всегда и везде было тесно от неуемной внутренней силы.

Он - наш земляк, ахтырчанин. Лидер в школе. Его никто не мог обогнать в соревнованиях по велогонкам, популярного раньше вида спорта в Ахтырке. А как он гонял мяч, играя в футбол! Это особый стиль прохода по полю, когда расстегнутая рубашка держится у него за спиной практически параллельно земле. Не случайно он стал классным летчиком. Такому просто мало было места на земле. И то, что в пилотажной группе он был боковым ведомым - это признак высокого мастерства и доверия.

Боковой ведомый пилотирует по ведущему, держит в поле зрения второго ведомого с противоположной стороны, находясь с самолетом ведущего «крыло в крыло», то есть на таком минимальном интервале и дистанции, что видит не только заклепки на фюзеляжах и крыльях соседних самолетов, но и выражение лиц летчиков. Он не видит «копченого», но понимает, что любое отклонение его самолета от занимаемой позиции серьезно усложнит пилотирование «хвостовому». Боковой должен  держать под контролем весь пилотаж и быть готовым к любой нештатной ситуации. Это место в пилотажной группе занимал Виктор Володарский. Кажущуюся относительную простоту позиции я попробую опровергнуть.

Во время открытия соревнований по самолетному спорту в 1972 году заходим для пилотажа над аэродромом Ахтырка тройкой самолетов. Ведущий - А.Н.Корчагин, я (автор этих строк) - боковой ведомый справа. Подходим к дальнему приводу (4км от места показательного пилотирования самолетов) точно и вовремя. Но руководитель полетов неожиданно дает команду: «Заход через минуту». Ведущий выполняет маневр «левый вираж» с большим креном. Мы (ведомые) крыло в крыло - рядом. И, уже развернувшись градусов на 60 от направления захода, слышим новую команду: «Заход!» Ведущий, забыв, что мы летим группой, резко одним движением перекладывает самолет вправо с большим креном.  И мы (ведущий и я) оказываемся на расстоянии 3-5 метров самолет от самолета в положении «голова к голове». Понимая, что даже доля секунды - очень длительный промежуток времени (самолеты уже практически слились воедино), мгновенно делаю сложное движение ручкой управления от себя, вишу на ремнях, практически выполняя так называемый обратный пилотаж. Вся кровь - в голове, может, поэтому такая ясность мыслей. С благодарностью успеваю вспомнить техника самолета за то, что в кабине чисто, ничего не летит в глаза. Уменьшаю обороты двигателя, надо хоть немного отстать. Тормозные щитки применять нельзя. Они дадут небольшое движение самолета на кабрирование. А там ведущий. Мой самолет идет по внутреннему меньшему радиусу. Наше спасение только в том, что я вижу ведущего, контролирую ситуацию, хотя и вишу на ремнях. Понимаю, если ведущий плавно не выведет из разворота, то крылом своего самолета  ударит по мне. И тут Анатолий Николаевич, словно прочитав мои мысли, очень медленно выводит самолет из разворота. Спрашивает: «Все на месте?». Отвечаем: «Да, сейчас подравняемся». Заходим на пилотаж. Все элегантно, красиво. Никто из зрителей даже не подозревает о том, что было минуту назад.

Небо... Какой магической силой обладает оно? Почему людям так нравится любоваться звездным шатром? Что это за чудо - небо в кружевных облаках? Многие не могут оторвать завороженный взгляд от этой голубой бездны, но только самые сильные ее покоряют. Одни передают свои чувства в поэзии, в музыке, а другие осваивают крылатые машины и взлетают выше облаков.

Небо всегда любит сильных и смелых. Но, вероятно, Всевышнему тоже нужны Асы. Может быть, поэтому случается так, что иногда летчики «улетают и не возвращаются», как сказал Хемингуэй.                    

Хочу завершить эту статью отрывком из стихотворения моей жены Галины «Тайна звезд»:

Моя Земля полна очарованья,
Когда украсит свой ночной шатёр
И звёзд мерцаньем, и Луны  сияньем
И поведёт с Творцом свой разговор.
 
Поэтами времён всех и народов
Воспеты звёзды, их волшебный свет.
Какую ж тайну в них хранит природа,
Какой в их блеске кроется секрет?..
 
Нет, не напрасно нас всегда волнует
Небесный круг, мерцая и маня.
Для душ разумных небо существует,
С годами в это больше верю я.
 
Я думаю, что звёзды - это души
Красивых и талантливых людей.
Мне чудится, как будто бы я слышу
Величие их мыслей и идей...
 
...Сверкают звёзды, сумрак освещая,
Покой и сон живущих стерегут
И, путнику в дороге помогая,
О вечности задуматься зовут.
 
Мне кажется, созвездие Пилотов
На тёмном небосводе где-то есть.
Светивший в жизни не светить не может,
Его судьба - весь век светить, гореть!

Анатолий Чехута, летчик 1 класса, мастер спорта СССР по самолетному спорту

{jcomments off}