Незадолго до Дня медика отпраздновала свой
90-летний юбилей Мария Игнатьевна Вершигора, ветеран труда, трудившаяся почти
всю свою жизнь врачом-невропатологом.
Поздравить ее пришли военнослужащие части, где
ранее служил ее муж Алексей Петрович, которого сейчас, к сожалению, уже нет в
живых. Передать свои поздравления также пришли активисты из организации «Честь
имею», учащиеся Малой Академии наук и, конечно же, врачи.
Мария Игнатьевна радушно принимала гостей,
угощала сладостями и делилась историями своей жизни.
Вершигора М.И.:
- Родители мои жили в Чернетчине. Работали разнорабочими
в сельском хозяйстве. Отца Игната Ивановича не помню. Он умер от дизентерии. В
голодный период коллективизации обеспечить не то что полноценное, а просто хоть
какое-нибудь лечение было нереально. В каше крупинка с крупинкой не
сталкивались. Люди истощались. Моя мама родилась в бедной семье. 3 брата и 3
сестры - вот и все богатство. Была она умная, красивая, добрая. Готова была
умереть за своих детей. Голос хороший, пела в чернетчинской церкви. Смерть мужа
в те времена становилась приговором для детей - голод жалости не знает. А нас в
семье было трое. Умер отец в 1933 году. Мама с тремя детьми на руках не знала
что делать. Помню ее ноги пухлые, а мне 6 лет. Идем дорогой из города в
Чернетчину. Непогода. Это сейчас асфальт, а тогда вела к селу дорога через старый
мост. В дождь грязи по колено, а то и больше. Мама с сумками впереди, я сзади.
Упала, и встать не могу. Хорошо, что мама вовремя повернулась назад, посмотреть
как там ребенок. Я ушла в грязь с головой, одни бульбочки идут. Чудом не
захлебнулась. Сейчас такое сложно представить, но в те времена детская
смертность была очень высокой, в т.ч. из-за того, что родители вынуждены были
постоянно трудиться, чтобы хоть как-то прокормиться.
У многих судьбы сложились несчастно. Муж моей
тети погиб на войне. Она из сил выбивалась, чтобы обучить сына в техникуме. Он
приехал на каникулы и с порога попросил есть. Очень изголодался. Кашу на молоке
съел в один присест, а через 2 часа страшные боли - заворот кишок. Юноша умер
во время операции. Красивые, умные, перспективные - сколько их сгинуло
преждевременно... У многих очерствели сердца, но не у всех. Как бы ни было тяжело
моей маме, она свою доброту не растратила.
После смерти отца мама устроилась на работу в
город. В селе, когда мы уезжали, настали голодные времена, но я голода не
помню. Мы ведь перебрались в Ахтырку. Возле старой аптеки (автовокзала) стоял
киоск. Там, как идти на восьмую сотню, мама стала торговать в водочном
магазине. Ничего кроме спиртных изделий там не было. Зарплаты хватало на еду,
да и то очень скудную. Однако, государство дало нам комнату и кухню на 7-ой
сотне. Плюс огороды, которые выходили прямо к речке. Прожить уже как-то можно.
Но вдруг, как гром среди ясного неба, в магазине выявили недостачу. Тот кто
работал до мамы, устроил фальш, в расчете на простоватость новой продавщицы. Повезло,
что до верхних полок, откуда пропал товар, мама из-за низкого роста просто достать
не могла. И в итоге ее оправдали. Все обвинения сняли. Продолжила работать.
Помню, что считала мама быстро. Мне доверяла сдавать выручку кассиру. Не
поверите, но я, девчонка, носила крупные суммы и ничего не случилось.
Не успели привыкнуть к жилью с видом на речку,
как пришлось выселяться. Кому-то из чиновников понравился этот участок. Нас перевезли
на новое место. По ул. Ленина был так называемый барский дом. Недалеко от пер.
Санитарный. Дом хороший, так что мы не обижались. Три семьи в нем жило. В том
числе партработник Чаплыгин во флигеле с отдельным крыльцом.
Начальную школу я оканчивала еще в 4-ой, а
дальше уже училась в первой, брат же сразу учился в 7-ой школе. Помню свой
класс на первом этаже, в тогда еще маленькой школе без недостроенного крыла. Во
время войны учебы не было. Просто прекратились занятия и больше не
возобновились аж до самой победы.
Когда Чаплыгин уезжал в эвакуацию, то
предложил нам перейти в его часть дома. Для нас переезд чуть не стал
трагическим. Помню, как входили в город немцы. Кругом пусто, слышна стрельба.
Все в страхе. Мой брат на новом месте упал и уснул, как был в верхней одежде. Вдруг
среди ночи часа в 3 заходит в комнату вооруженный немец. Видимо, все адреса,
где раньше жили партработники, проверяли в обязательном порядке. Посредине в
комнатушке у нас стояли стол и две кровати. Темно. Оккупант уставился на нас,
перепуганных женщин. А парня призывного возраста, лежащего на кровати не
заметил. Видимо, подумал, что это одежда свалена в кучу.
А то убил бы. Никто бы не стал разбираться,
это надо понимать. Так что нам тогда повезло. Потом повезло, когда на биржу
труда не записались - брат избежал принудительных работ в Германии. Кормились с
огорода до прихода наших.
В 1943 году город освободили. Брата призвали в
армию. Тут везение и окончилось. В 1945-ом принесли на него похоронку. Дошел брат
до Берлина и там нашла его пуля снайпера. Где-то в Германии могила.
Как узнала о Победе, не помню. Кругом бушевала
радость, ликование, на улицах и по радио.
Жизнь в мирное русло возвращалась медленно.
Снова дети сели за парты. Карандаши, ручки перьевые были, а вот учебников катастрофически
не хватало. Тем не менее, свидетельство о среднем образовании я получила. С
мамой мы планы о моем будущем и дальнейшей учебе не обсуждали. Она получала
копейки, поэтому уехать далеко я не могла. Как-то вся предыдущая жизнь, история
нашей семьи, трагические случаи, а также большое желание помогать людям все это
вместе определило выбор будущей профессии. Только медицина. Тем более, что в
Ахтырке тогда существовало медучилище. Поступила легко. Училась тоже без
особого труда. Окончила фельдшерскую школу с отличием.
В 1947 начала свою трудовую деятельность в
ахтырской горбольнице на должности медсестры. Лев Павлович Тухман тогда был
заведующим. Золотой человек! Он мне постоянно говорил: «Маруся, тебе надо
учиться!» Мне и самой хотелось получить высшее образование. Мама это понимала и
тоже советовала: «Учись, Маня».
Решила поступать в Харьков. Выдали мне направление
от нашей больницы. И хотя к моменту
поступления у меня был диплом с отличием и опыт работы, я все-таки не
поступила. Не хватило одного балла, кажется, для поступления. Что делать?
Вернулась домой, пошла на работу. Сотрудники меня поддержали, и, даже, посоветовали
ехать в Киев. Добиваться! Но мне не за что было туда ехать. Тогда коллеги собрали
денег на дорогу, а там меня приняла моя соученица, учившаяся года на два старше
- Шура Петрова. Они с мужем получили квартиру в столице, и с радостью меня
приютили. Не на день, не на два, а на целый месяц. Взаимовыручка и поддержка
друзей, коллег добавили мне сил. Я сходу пробилась на прием в Министерство
здравоохранения, однако, это ничего не дало. Тогда я решила брать измором. Целый
месяц ходила в Министерство, как на дежурство. Разумеется, нервничала,
осунулась за месяц, сыпь по телу пошла. Один из важных чиновников, который видел,
как я преображаюсь из здоровой девицы в истощенное существо, сжалился. Говорит,
мне: «Бедная, как ты измучилась. Ладно, давай свои документы и собирайся на
учебу». Думаю, что этот человек поступил правильно во всех смыслах. В том числе
и в профессиональном. Он дал путевку в жизнь тому, кто действительно желал
стать врачом.
В Харькове выбрала санитарно-гигиенический
факультет. На каникулах приезжала домой и всегда шла работать по специальности.
Обращалась напрямую к главврачу. Сергей Харитонович Абраменко был строгий,
умный, порядочный. Специалист высшего профиля. Где было место, туда и
направлял. В садике по ул. Ленина - медсестрой, на швейную фабрику - фельдшером здравпункта. В детской больнице
работала. В районной больнице медсестрой скорой помощи. В общем - везде. В 1959
году - стала врачом смотрового кабинета, в 1960-ом школьным врачом, потом
участковым врачом-педиатром. С 1962-го я врач-невропатолог.
В 1971-ом приняла решение уволиться из-за
постоянных придирок нового главврача. Не знаю у кого как, а у меня остались о
нем пренеприятные воспоминания. Был он черствый и въедливый. Поэтому уходила
без сожаления. Буквально на следующий же день меня приняли на должность
заведующей психиатрическим отделением 2-ой областной психбольницы, (т.е. с
повышением), где и проработала до пенсии. Принимал меня старый врач
Радомышльский. Не могу сказать ни единого плохого слова про него. Знающий
специалист и человек отличный. Так что в жизни встречаются и хорошие люди, и
плохие, но хорошие чаще.
Перешла на новую работу - сразу семейная жизнь
образовалась. Чтоб сказать, что я уродливая - нет. Но не ходила, не искала
мужа, времени не было. Вот и была одинокой. А тут практически сразу сменила
свою фамилию. Мой муж Алексей Петрович, фронтовик, служил в саперной части. К
сожалению, детей у нас не было. Порядочный культурный, хороший. Я благодарна
судьбе, что мы с ним встретились. Благодарна всем отзывчивым людям,
встретившимся на моем пути. В том, что я смогла реализовать себя в профессии,
велика заслуга родных и близких мне людей, коллег.
Меня, бывает, спрашивают: куда лучше поступать
- сначала в медучилище или сразу же в вуз? Мой ответ таков: все зависит от
уровня обеспеченности семьи. Если вы мечтаете стать врачом, то должны быть
готовы не только быстро осваивать новые знания, но и смириться с некоторыми
лишениями. Жить на одну стипендию ни тогда, ни сейчас - невозможно. Если семья
в состоянии вас поддерживать весь этот затяжной период времени - хорошо. А если
нет? От мечты не отказывайтесь! Учитесь на
фельдшера. Нагрузка будет полегче - школьной базы знаний вполне
достаточно, в отличии от вуза. После диплома поработайте, и если решение учиться
не пропадет, поступайте в институт.
Получать высшее образование, имея подобный фундамент, конечно, значительно
проще. Тут главное, успешно сдать вступительные экзамены. Но даже, если
провалитесь, не опускайте руки. Не сдавайтесь! У меня, как вы видите,
получилось.
Беседовал Андрей Михеев
|